Гладков Павел Васильевич, зенитчик, рожден 9 мая 1921 года
Когда началась война, я оканчивал Мордовский Государственный учительский институт, исторический факультет. Мой последний экзамен был назначен на 26-го июня, но 22-го была объявлена война, поэтому 23-го мы сдали экзамен, 24-го получили дипломы и пошли в военкомат. Там взяли наши адреса, телефоны и отправили домой, сказав что сейчас призывают только красноармейцев.
Я жил в глубоком селе, 50 км от железной дороги, а родители умерли, когда я учился в пятом классе, остался один с бабушкой. И вот, проходит день, второй, третий.. а звонка из военкомата все нет. «Наверняка обо мне забыли» думал тогда я и сильно волновался.
Пошел в соседнее село, чтобы позвонить и только переступил порог, как девушка сообщила, что я должен прибыть в военкомат. Я бегом в свое село 4 км, а моя покойная бабушка приготовила мне яиц, краюху хлеба и чистого белья и говорит «Председатель колхоза приходил и предложил отвезти тебя за 50 км на станцию Ковылкино». Туда и обратно вместе с остановкой дорога была около двух суток, а я с этим согласится никак не мог. Взял свою котомку и где пешком, где бегом, добрался уже ночью до железнодорожной станции. Там узнал, что поезд будет только утром, в итоге я начал искать попутку, потом другую и часа в 2 или 3 ночи, я прибыл в военкомат.
Утром, меня отправили в Самару, сдавать экзамены в военно-медицинскую академию. Я экзамены, все кроме одного на отлично, а перед последнем пришла телеграмма, что мы должны убыть в свои военкоматы. На этом закончилась моя медицинская карьера. Я прибыл, там сформировали команду, нам выдали подъёмные и мы сразу побежали в столовую где мы хорошенько наелись. Знаете, я жил очень бедно с бабушкой, поэтому очень обрадовался пище. Далее, меня отправили в зенитное училище в Оренбург, где после сформировали зенитный полк под Москвой, который был составной частью танкового корпуса. Я помню, нам дали на вооружение 37 мм автоматическую зенитную пушку, а в училище мы ее почти не изучали! Мы загрузились и поехали, а куда даже командир не знал, все было в строжайшей секретности. Приехали в итоге, форсировать Дон, а вокруг степь, поэтому было очень сложно замаскироваться. Был приказ, что если немецкий самолет не применяет против нас боевых действий, огня по ним не открывать. Почему? Немцы бы поняли, раз тут есть зенитчики, значит что-то охраняют и дали бы им повод для атаки.
Однажды, в ясный такой день, летит на малой высоте двухмоторный немецкий самолет Heinkel 111, бомбардировщик и разведчик дальнего действия. А мы, забыв все приказы, открыли по нему огонь и сразу же, у него загорелся один мотор, второй задымил.. тогда он полетел вдоль линии фронта и сел в нескольких километров от нас.
Наступление 19 ноября 1942 года … Наши танки пошли в атаку, а мы, сопровождая их увидели перед собой большое огненное море, это горел бурьян в человеческий рост, который высох за лето. Я, сопровождая нашу колону, вдруг увидел лежащего на обочине солдата противника, его руки были широко раскинуты, а на нем тлела шинель, а его открытые, мертвые и остекленевшие глаза, смотрели в хмурое Сталинградское небо. И меня охватило огромное чувство жалости к этому солдату противника.. небось у него отец и мать, жена и дети, а он погиб за чужие интересы. Пошли мы дальше, когда из-за зарослей начался автоматный огонь по машине, что ехала перед нами, а в ней лежал раненый в ногу офицер. А как говорил Максим Горький «Когда враг не сдается, его уничтожают.». Под Сталинградом, нам удалось сбить больше полутора десятков вражеских самолетов, но каждый из них имеет свою историю. Нашими главными пациентами там были фашистские Heinkel 111, истребитель штурмовик Мессершмитт 109 и штурмовик бомбардировщик Юнкерс 87. Хочу рассказать о нашем последнем самолете, который мы сбили снайперским огнем. Уже была окружена сталинградская группировка и, немцы их снабжали исключительно по воздуху. В тот день, у меня осталась всего одна пушка, у которой был сбит прицел. Вдруг, мы увидели, как по небу барражирует трех моторный Юнкерс 52, который видимо искал свои войска. Но, он был от нас еще достаточно далеко, а мы могли стрелять уверенно на дальность в 2,5 км и ближе. Когда он приблизился км на 2, мы увидели, что он летит прямо на нас.. а как говорят артиллерийцы, это был курсовой угол ноль, тогда можно стрелять без корректировки огня. Мы открыли по нему огонь и примерно в метрах 200 от нас, он сел на брюхо. В итоге, оказалось он вез меховые жилеты, ром и шоколад. За этот самолет меня наградили Орденом Красной Звезды.
Хочу сказать, что война это очень серьезное испытание всех моральных, физических, духовных и материальных сил государства и его людей.
Стояла очень морозная погода, градусов 30, мы тогда переезжали в Ростовскую область. У меня отказала машина, в которой мы везли пушку. Тогда, командир батареи приказал остаться на месте, а солдаты были одеты только в телогрейку и в шинель. Можно было замерзнуть, ведь вокруг была голая степь, ни соломки не найти.. ветер пронизывал до костей. Когда выглянула луна, неподалеку увидели пни, которые торчали из под снега, а мы в душе обрадовались, что сейчас разведем костер и спасемся от холода! Подойдя поближе, мы поняли, что это не пни, а замёрзшие итальянцы. Что-же делать?! Начали их таскать к нашей машине и ставить в несколько рядов на ноги, вокруг машины. Так итальянцы нас спасли от холода!
Также, я участвовал на Курской Дуге, освобождение Белоруссии, Украины, Польши и Германии. И вот, я хотел бы рассказать об одном дне на Курской Дуге. Нашей батарее было приказано выдвинуться и ждать подхода танково-механизированной колоны нашего корпуса. Мы приехали на позицию раньше и ждали довольно долго колонну. И вот, ранним утром над нами пролетели краснозвездные самолеты Пе-2, а немцы окружили их и пытались сбить. Однако, все осколки падали прямо на нас, поэтому был дан приказ одеть каски. Во время обеда, один осколок попал в меня, но под определенным углом, поэтому меня не ранило. Позже я решил осмотреть окрестности, когда увидел тропику на которой лежали два рыжеволосых немца, а рядом лежал убитый советский солдат. Когда я поднял с него накидку, увидел что его голова забинтована пропитавшейся кровью рубашкой формировав большой коричневый панцири. Я накрыл его и отойдя несколько шагов, почему-то в голову ударило, что когда я поднимал плащ накидку у него будто открылся и закрылся один глаз. Решил проверить это чувство. Оказалось, что он больше суток тут лежит живой без воды, пиши и медицинской помощи. Врачи его осмотрели и сказали, что солдат будет жить! Так я спас неизвестного мне советского война.
17 июля 1943года на Курской дуге я был ранен. Моей батарее поручили прикрывать нашу пехоту и занять позиции у деревни с символическим названием Победное. Только успели развернуться, как наблюдатель мне докладывает: «Вижу группу из 33-х пикирующих бомбардировщиков». Пикировщики начали бомбить в балке пехоту, поэтому мы даже не успели как следует горизонтировать, и открыли по ним огонь. Быстро сбили один «Юнкерс», еще два «лапотника», а потом у нас закончились снаряды, и мы стали фактически незащищенной мишенью. Тогда один бомбардировщик понял, что у нас нет снарядов, поэтому спокойно перевернулся, вошел в пикирование и сбросил на нас три бомбы. Это рассказывать долго, а на деле произошло всего за пару секунд. Я всем крикнул «Ложись!», а сам вижу, что одна бомба летит прямо в меня. У меня оставалась какая-то секунда на то чтобы рвануться вперед, но я инстинктивно бросился на землю и распластался прямо там, где стоял. И эта бомба упала как раз в то место, куда я хотел броситься… Меня взрывом швырнуло, я получил сильнейший, словно кувалдой удар в грудь, к тому же еще и оглушило, в глазах мельтешат искры, а из руки фонтан крови… Осколок попал мне в правую руку, как раз там, где обычно меряют пульс, и перебил артерию. Я чудом остался жив, потому что этот маленький осколочек пробил мне правую руку, пробил на груди гвардейский знак, и кипу документов и писем, которые находились у меня в нагрудном кармане и в тело он уже не впился. Вот такая счастливая случайность.
В Белоруссии мы сбили всего 4 самолета, т.к. их было там очень мало. Но, за все время войны, моя батарея сбила всего 27 фашистских самолета, о чем писала в свое время даже газета «Красная звезда».
День Победы встретили мы так: Батарея находила в примерно километрах 40-50 , юго-западней города Росток , который на берегу Балтийского моря, обстановка в тот день была спокойная. Я расположился в одном доме, где горел электрический свет, на который я смотрел как туземец, потому что всю войну мы не видели света. На тумбочке стоял радиоприемник шведской фирмы, а я снял сапоги (какое счастье!) на каком-то сломанном диване. Приемник остался включенным, когда я уснул.. и тут, я услышал позывную песню.. Тогда я узнал, что был объявлен день победы! Всюду начали стрелять из автоматов и винтовок, затявкала зенитка, а я прыгнул в свои сапоги и выбежал на улицу…Кто кричал, кто прыгал, кто плакал, а где-то играла гармошка.
Фотография и текст Наталья Чобану (Natalia Ciobanu)
Использование материала возможно только с письменного согласия автора